11:56 Валерия Заклунная. Взгляд из прошлого | |
Не буду кривить душей, в последнее время одолевали меня грустные мысли в связи со сложившейся ситуацией, и это даже вызывало творческий ступор, нежелание что-либо делать... Вдруг, зазвонил телефон, и на другом конце провода послышался звонкий голос Ларисы Кадочниковой, народной артистки Украины, актрисы Театра русской драмы им. Леси Украинки. - Транспорт не работает. Всё закрыто. А мне так нужно в театре кое-что забрать. Может съездим? - Конечно, поехали! - ответила я даже не задумываясь. Ведь стены театра сами по себе обладают лечебным эффектом и что-то дивное внутри запускают... Просто даже на миг подышать этим воздухом, прикоснуться рукой к колоне, и, словно, услышать биение сердца этого старинного здания, которое хранит внутри столько тайн, слезы радости, боли... великие победы и горестные разочарования, будто на другом плане живут тут ушедшие из жизни артисты и помогают молодым обретать сакральные тайны профессии, допускают к святыне — намоленной сцене... Мы приехали в театр, зашли в гримёрку Ларисы Валентиновны и она первым делом почему-то подошла к раковине, обнаружив, что раковина немного начала подтекать в ведро. Взяла ведро в руки и говорит.
- Может вас позвала Валерия Заклунная? - Лерочка, спасибо тебе большое! - сказала Лариса Валентиновна, нежно улыбнувшись висящему в гримёрке портрету Валерии Заклунной, которая в 2016 году ушла из жизни. Валерия Гавриловна в этот миг смотрела на нас с портрета таким проникновенным и тёплым взглядом, казалось, что ей так много нужно сказать и поддержать в это нелёгкое время. И вмиг на душе появились лёгкость и вдохновение. Один лишь взгляд из прошлого, но сколько в нём всего...... и образовался словно мостик с тем великим прошлым, которое несёт в себе огромную силу, мудрость, и именно сейчас может стать спасательным кругом для многих...
Вспомнились истории, которые намедни в этой гримёрке рассказывала мне Лариса Валентиновна Кадочникова, припомнились также истории о Валерии Заклунной, которыми недавно делился Михаил Юрьевич Резникович, главный режиссер и художественный руководитель Театра русской драмы им. Леси Украинки. И на сердце, словно по мановению волшебной палочки, в миг поселилась радость, и как будто бы нужные душе пазлы сложились в одну картинку. Л. Кадочникова: В этой гримёрной долгие годы готовилась к спектаклям и работала Валерия Заклунная. Смотрю на её чудный портрет на стене, такой светлый - она здесь домашняя, добрая, нежная, мудрая. Каждый раз, когда получаю после спектакля цветы, какой-то всегда оставляю ей и ставлю около этого портрета. В память об уникальной, замечательной женщине, безумной красоты и очень хорошей актрисе.
М. Резникович. Не помню кому, не помню когда сказала Эдит Пиаф эти слова: «Многие девушки могут петь, но вы дайте мне личность...» Тех, кто во все времена занимается искусством, можно, условно, конечно, разделить на две категории. У одних присутствует ярко выраженное личностное начало, у других оно стёрто, смазано. О личностном начале художника сказано немало. Но если попытаться коротко сформулировать эту мысль, то по-моему, личность — это могучая внутренняя страсть, помноженная на убеждения. Эдит Пиаф была права - многие девушки могут петь, но в искусстве по-настоящему может состоятся лишь тот, кто, как и она, обладает этими определяющими ЧЕ-ЛО-ВЕ-КА качествами. Каждая встреча с таким артистом — праздник для режиссёра, подарок судьбы. Праздником, который всегда со мной, стало моё достаточно продолжительное во времени театральное общение с Валерией Гавриловной Заклунной.
«Хорошие режиссёры занимаются тем, для чего призван режиссёр: исследованием души человеческой, способностью человека на благородный порыв. Из тех режиссёров, с которыми я работала в прошлом, многие уже стали другими, но, по-моему, стабильно в этом русле держится Михаил Юрьевич Резникович, наш главный режиссёр. Его волнует духовность по сути своей». В. Заклунная Л. Кадочникова: Я с ней до сих пор советуюсь. Бывают моменты, прихожу сюда в гримёрку и начинаю её спрашивать: «Лерочка, вот как ты думаешь, он любит меня или нет?». И мысленно приходит ответ... или: «Вот как ты думаешь, как я сегодня сыграла спектакль?», а она отвечает: «Ты знаешь, не очень хорошо, ты перенервничала, у меня тоже такое бывало...».... Валерия Заклунная очень любила этот театр!
Из досье редакции: Уже на последнем году учёбы в Школе-студии МХАТ В. Заклунной посыпались предложения с приглашениями в московские театры им. Гоголя, Станиславского, Маяковского, Ермоловой, им. Моссовета, в театр на Малой Бронной, «Современник».... Лично приезжал с приглашением в труппу театра им. Ленинского комсомола его главный режиссёр М. Захаров. Руководство МХАТ видело Валерию Гавриловну в составе своей труппы.
В июне 1966 г., когда был сдан последний государственный экзамен, за ней в Москву приехал лично главный режиссёр театра Ю. С. Лавров. М. Резникович. В начале нашей театральной жизни мы разминулись. В 1966 году я уходил из Театра имени Леси Украинки в Москву, а Валерия Гавриловна, окончив Школу-студию МХАТ, пришла в театр.
Л. Кадочникова. Заклунная очень много ездила по фестивалям так как была очень известна и знаменита. Помню на одном из них мы были вместе и я как-то зашла к ней в гостинице в номер. Лера была в коротком халате с распущенными длинными хорошими такими волосами, и я увидела такую красивую женщину - ноги длиннющие, ну просто красавицу — народного много и в тоже время она могла любую графиню играть.
Она всегда была подкрашена, никогда не носила распущенных волос и этот пучок, пожалуй, это самая красивая причёска. Во-первых, она славянская, во-вторых, обычно балерины всегда носили и, в-третьих, когда-то это была самая модная причёска - на прямой пробор гладко зачёсанные волосы, зато видны глаза, губы, поворот лица, шея. В этом вот её стиль — уникальный, красивый.
«К своей красоте отношусь спокойно. Это не моя заслуга, а мама с папой постарались. Я им не только за это благодарна.» М. Резникович: Валерия Заклунная, можно сказать, самая мощная личность в которой соединялось творческое начало бескомпромиссности с нравственным началом честности и с гражданским началом. Это крайне редко бывает, это исключительные качества. Что же касается её творчества - у неё был настоящий драматический темперамент героини. Начиная с юности, она бесконечно много снималась в кино. Понимаете, есть актрисы которые не выдерживают крупного плана. На крупном плане глаза возникают и они становятся фальшивыми, поэтому потом актрису не снимают. А Заклунная выдерживала всегда крупный план, потому что она была очень честна, поэтому она играла сибирячку, она играла очень много в кино, потом она начала работать в театре.
Л. Кадочникова: Она действительно была очень хорошая киношная актриса. Много снималась у Евгения Матвеева. Как-то я ездила на фестиваль, который возглавлял Матвеев. Леры не было почему-то — или она снималась, или выпускала спектакль. И Матвеев сказал мне тогда: - Ты знаешь, Лариса, я тебя немного побаиваюсь. - Меня? Меня или любят или нет... но чтобы меня побаивались... Вот Заклунная! - Ты знаешь, Лариса, она потрясающая женщина, уникальной доброты, невероятной красоты. И он так о ней сказал, что я подумала, как же он её любит! Я ничего не знаю о том, какие у них были отношения, но он с таким восторгом говорил об этой замечательной женщине. И я подумала, вот это красиво, что мужчина так говорит о той прекрасной женщине, которая у него снималась. И действительно, она была очень хорошая киношная актриса.
«Кино — статья особая. Это тот вид деятельности, который я могла себе позволить в свободное от театра время. И только там, в кино, я могла выбирать роль, исходя прежде всего, из того, какую смысловую и человеческую нагрузку она несёт». Л. Кадочникова. Когда она пришла в театр, то сначала она мало играла, потому что было много общественной работы, она бесконечно ездила за границу, по России, по Украине, выступала, её ждали везде. Тогда не называли звездой, но она была Звездой! Вначале пока она привыкала в театре, выходила на сцену, играла и делала много оговорок. Потому что практики у неё не было. Бесконечные оговорки, а потом злилась на себя. Но люди шли смотреть на эту великую красавицу. А потом был спектакль «Последние дни» Михаила Булгакова о Пушкине. Пушкин там не появлялся, а она играла Натали. Мы с Адой Роговцевой играли Александру младшую сестру, которая безумно любила Пушкина. Помню на Лере было платье невероятной красоты. Через какое-то время спектакль закрылся и я вдруг увидела фотографию Заклунной в образе Натали. Считалось, что она была одной из самых красивых женщин, графиня или княгиня, дворянка, естественно, в 16 лет её увидел и влюбился Александр Сергеевич. Заклунная на фотографии в этой роли была совершенно невероятной красоты, дивной красоты. Этот поворот головы, эти волосы — это была Натали. Сколько ей было лет — не знаю. Но оторвать глаз было невозможно. «Я очень довольна своей судьбой. Что стала актрисой, что работаю в прекрасном театре. Я счастлива, когда слушаю тишину переполненного зрительного зала. Чуткую и внимательную тишину, которую взрывает шквал аплодисментов». В. Заклунная Л. Кадочникова: Оглядываюсь на огромный период в котором Заклунная здесь работала. Она была человеком-однолюбом, хотя у неё был не один муж. Но если она любила кого-то — то отдавала себя целиком и полностью. Когда она любила - она вдруг расцветала и становилась такой доброй, мягкой и щедрой. Вот у неё качество такое было, если она любила — то она необыкновенно щедрая была. Если не любила — всё! «В жизни я любила, в жизни я люблю, я знаю что такое любовь. В этой ситуации она такая, в иной — другая. Важно чтоб была любовь!». В. Заклунная Л. Кадочникова. У Леры в театре был муж Валера Сивач, с которым мы очень много играли вместе. Он был очень хорошим актером, но трепливым. Безумно любил театр, любил Леру и, надо сказать, что она его любила, думала о нём, очень заботилась. И конечно, с ней он чувствовал железную стену и защиту сумасшедшую. Потом Михаил Юрьевич Резникович много работал со мной, с Роговцевой и с Заклунной. Было выпущено много хороших спектаклей. «Если актриса пытается исповедовать духовность и красоту, немного везения — и ей встретится настоящий интересный режиссёр и появятся партнёры-единомышленники. Это замечательно. Только во имя этого надо идти в эту профессию. Я отдаю предпочтение актрисе духовной, а значит, прекрасной». Л. Кадочникова. Тогда вот постепенно они стали привыкать друг к другу: Резникович и Лера, а потом они стали просто большими друзьями. Это была какая-то правильная связь. Она поддерживала его, могла пойти высказаться, защитить. И это было содружество двух талантливых людей. «Очень обидно слышать, когда наш театр чуть ли не со Змеем-Горынычем сравнивают, поминают всуе имена, из искры раздувают пламя, сплетничают. Я считаю, что частая смена режиссёров в театре вызвана вполне объективными причинами. Не труппа «сжирала», а они не приживались. Только возвращение Михаила Резниковича поставило точку в этой чехарде. Он — высококультурный человек, интеллектуал, умница, светлая голова. В каждой своей работе ищет неожиданные ходы, не позволяет нам повторятся, раскрывает разные грани». В. Заклунная Л. Кадочникова. Потом Заклунная разошлась с Валерой Сивачем и выстрелила замечательного человека Александра Мироненко. Сивач был актёром, он любил сцену, он играл много, он требовал, чтобы она помогала ему. Он требовал, требовал, требовал. А Мироненко ничего не требовал, он просто любил, любил эту Женщину с большой буквы. Он занимал высокий пост, много помогал театру. Я его видела только один раз, я увидела совершенно исключительного человека, невероятного ума и обаяния. И подумала, как же хорошо, что она встретила такого человека! Это был её друг, она его безумно любила, называла гением, она встретила того, о ком мечтала всю жизнь. Мы уезжали куда-то на гастроли, он пришёл провожать. И так улыбнулся, и я тогда сказала Лере: - Лер, слушай, у тебя такой мужик потрясающий! Вот это настоящий мужчина, который тебя по-настоящему любит. Это совершенно фантастическая защита! Она заулыбалась, была счастлива. И говорит: - Боже, какое счастье, что у меня он появился. И они прожили замечательную жизнь вместе. Она безумно любила его дочку, считала её своей. Лера стала играть в театре. Она стала привыкать к большой сцене, стала хорошо говорить, стала театральной актрисой. А раньше я считала, что она больше киношная. М. Резникович. Лера была очень честным человеком, понимаете, в театре это бывает нечасто. Вот я смотрю даже, у меня сейчас четвертый курс. И несколько дней назад я сказал студентам: «Мы уже немножко знаем вас, знаем меру вашей работоспособности, меру вашего азарта, и знаем уже меру вашей хитрости». Сегодня у молодых много хитрости, прагматизма вот этого … а у Заклунной этого не было. И это такая редкая вещь, некая мера жертвенности на алтарь ансамблевого театра.
«Играют в лото, карты, домино. В жизни живут. На сцене проживают и переживают жизнь». В. Заклунная
А в кулисах царило оцепенение. Мы не ожидали этой овации. И вот она — популярность. Вот она — любовь зрителей. И вот она ностальгия по прошлому. Мы не представляли степени и меры популярности актрисы Заклунной.
«Чувства, эмоции — понятия такие неконкретные... Настолько же неконкретна и наша профессия. Она хрупка, эфемерна. Её даже пощупать нельзя. Кончается спектакль и … ничего не остаётся. Один воздух, верно? Так пусть он будет пробуждающим, волнующим, как запах цветущей черемухи, например...». В. Заклунная М. Резникович. Две темы кажутся мне определяющими, ведущими, они проходят через всё творчество Заклунной, присутствуют в той или иной мере во всех её ролях, независимо от возраста. Их играть трудно, ими жить нелегко — необходимо иметь душу чуткую и тонкую, остро чувствующую и щедрую. Темы эти — счастье ожидания любви и предощущение потери этого великого чувства. «Жизнь меня закалила, научила держать удар, появились рубцы на сердце и мозоли на руках. Я к каждой роли подхожу, как к самой последней...». В. Заклунная
В «Теме с вариациями» С. Алешина и предчувствием и крушением любви живёт уже не девушка, а молодая женщина, поэтому порывы её более определённые, более драматичные — сильные. Водопадом чувств, весенним светом и солнцем сияют глаза Заклунной-Тины в «Истории одной страсти». Ей за сорок, а глаза девчонки, готовой отдать за мгновение чувства жизнь. Глаза актрисы никогда не лгут, никогда не фальшивят. В финале «Темы с вариациями», бросая в огонь уже ненужные письма, преданная любимым мужчиной, трагически открывая для себя новую реальность в жизни — крах любви, она замечательно оправдывала для себя горькие и прекрасные слова Цветаевой - «Любовь — это все дары в костёр и всегда задаром». Предчувствие потери любви — в «Победительнице» А. Арбузова — делало героиню Заклунной, Майю Алейникову, юной, летящей, она внезапно расцветала, как прелестный осенний цветок в ожидании первых морозов.
«Секрет актёрского таланта, мастерства, успеха — в работе. Шаляпин как-то сказал, что он не верит в спасительную силу таланта без упорной работы. Успеха можно добиться только при условии полной самоотдачи, физической и духовной. Есть у Евгения Евтушенко прекрасные стихи о Марке Бернесе и в них ответ на вопрос: В чём Бернеса секрет? Отчего его помнит планета? В том, что в сущности, нет У него никакого секрета. Пел Бернес не спеша, Пел негромко, но добро и гордо. Голос — это душа, А не просто лужёное горло. Вот и весь секрет. В душе. А вдохновение приходит во время труда. И прошу меня извинить за высокий стиль, но не могу не сказать, что труд этот должен быть посвящён великой цели!».
М. Резникович. Душевная щедрость присуща всем героиням Заклунной. Это качество, которое, как правило, актриса среднего дарования с годами утрачивает, было для Валерии Гавриловны органично во все времена, оборачиваясь для её героинь человечностью. Парадокс Майи Алейниковой в исполнении Заклунной заключался в том, что эта закрытая, рациональная женщина, растоптавшая свои чувства ради карьеры, пережив в зрелости крушение любви, потеряв всякую надежду на взаимность, делалась щедрее, душа её открывалась свету, теплу, людям — в ней рождалось сочувствие, может быть, самое высокое и бескорыстное качество души человеческой. «Михаил Резникович — это единственный режиссёр, который умеет психологически выстраивать роль. Режиссёр, который нужен любому театру в любое время. Резникович — педагог. Он необходим актёрам, особенно актёрам моего поколения, когда артист уже начинает «костенеть». Тогда Резникович делает такие сумасшедшие повороты, которые показывают актёра с совершенно незнакомой стороны. Он может сотворить чудо. Заставить по-новому смотреть на вещи, казалось бы, давно знакомые».
М. Резникович. Валерия Гавриловна — актриса трагическая. Когда-то Юрий Александрович Завадский заметил: «У трагедии сухой голос». Трагический аскетизм мощных чувств Заклунной потрясает в «Победительнице», и в «Молодых годах короля Людовика XIV» А. Дюма, и в «Истории одной страсти», когда в финале Тина, осознавшая, что её не любили, не любят и не полюбят никогда, всё едет и едет в инвалидной коляске, закутавшись в платок — ноги уже не ходят, - едет в никуда, в старость, эту преисподнюю для женщин, но с каким достоинством, с какой только ей одной присущей грацией, с каким благородством. Она уже сожгла ненужные ей без любви письма и сейчас с отчаянной тоской в голосе, с невыразимой болью в глазах выдыхает выстраданные слова: «Как бы я хотела прочесть эти письма вместе с вами». Потеря чувства напрямую связана у Заклунной с сужением жизненного пространства, с потерей полноты жизни. Тему трагически-кассандровского предчувствия замечательно сыграла актриса в «Молодых годах короля Людовика XIV”. Её королева Анна по собственному горькому опыту знает: король, осмелившийся полюбить, в итоге теряет всё. Она это пережила, испытала в молодости, она сама была на краю гибели. Сегодня над пропастью находится любимый сын, Людовик, и она бессильна повлиять на ход событий, потому что он, как и она когда-то, опьянён порывом, страстью, любовью. Каменная, трагически замкнутая, прекрасная сидит королева Анна на балу, предвидя катастрофу. Двадцать минут без малого длится этот безмолвный, прерываемый двумя-тремя репликами, длинный-длинный крупный план. И зрители не могут оторвать глаз от актрисы. Они слушают партнёров, но следят за ней. «Мне особенно близки те роли, в которых была женская судьба, со всеми её горестями и радостями, болями, неудачами, мимолётной гармонией и вечными противоречиями, поражениями и победами».
«Я ценю женщин, для которых всё измеряется степенью личной причастности к эпохе. И все свои душевные силы, весь свой пыл сердечный они отдают тем, кто в этом нуждается...». В. Заклунная М. Резникович. В финале спектакля «Молодые годы короля Людовика XIV» королева-мать Заклунная бросает сыну горькие, болью жалящие слова: «Жизнь — не шутка, не забава, жизнь даже не развлечение... Жизнь — тяжкий труд. Отречение постоянное — вот её тайный смысл, её разгадка... Не исполнение любимых мыслей и желаний, а исполнение долга — вот о чём следует заботиться...». Эти тургеневские слова из «Фауста» я ввёл в спектакль «Людовик», и они прижились. Валерия Гавриловна грандиозно играла этот момент. Она вкладывала в слова Тургенева всё, что знала про жизнь, про человеческие отношения, свою боль, всё сбывшееся и несбывшееся, она была прекрасна подлинной духовностью большой актрисы, когда людям выдаётся только часть внутренней жизни, её бесконечно жаль, ей сочувствуешь и … задумываешься над тем, как ты сам живёшь.... «Не наложив железных цепей долга, нельзя, не падая, дойти до конца своего поприща». В глазах её блестят слезы, лицо сухое, бесстрастное, голос негромкий, но такой израненный прожитым страданием, отречением, потерями. По этому нравственному закону и жила актриса Заклунная. Но, Боже мой, как это нелегко. Л. Кадочникова: Вспоминаю как виделись мы в последний раз перед её уходим из жизни. Сидела она тут в гримёрке на кресле, дверь была открыта, я проходила мимо расстроенная очень, грустная. Это было после ухода из жизни моего мужа Михаила Саранчука и приходилось делить имущество. Лера посмотрела на меня и сказала: - Чего ты такая грустная? Я рассказала ей вкратце ситуацию. На что он ответила: - Я тебя так хорошо понимаю, у меня ведь подобное в жизни произошло. У меня тоже в жизни большие проблемы .. Я говорю: - У тебя? Да ты такая женщина, общественница, такая властная, сильная, да ты любую дверь министра или президента ногой открыть можешь. - Да, Лариса, тебе это только кажется.... «У меня очень сложный характер. И ещё, я же не говорю, что у меня не бывает черных дней. Было время, когда я годами ничего не играла. Не давали ролей. Да, и это было. Другое дело, что это страшно больно. Многие артисты через это проходят. Театр называют заведением растоптанных самолюбий. Вот Людмила Гурченко, помните, снялась в «Карнавальной ночи» и исчезла, не занимали её в фильмах. Что же ей нужно было делать, чтобы в момент предложения роли быть готовой. Она через все годы сохранила каждодневное состояние готовности к работе. Это очень трудно. На этом можно сломаться. Или как Тихонов. Снимался, снимался, а потом 10 лет сидел на проходной Мосфильма, играл в шахматы и, как собака, заглядывал всем в глаза: «Ну, возьмите, возьмите». И когда его пригласили, оказался готов к работе, а ведь мог спиться за это время или ещё что-нибудь. Готовность к работе — одна из самых больших сложностей в нашей профессии. Не выдержал, не смог — искалеченная судьба, разбитая жизнь». В. Заклунная Л. Кадочникова. Я часто вспоминаю и думаю как же не хватает Леры. Сейчас уже нет актрис такого типа как Заклунная, Гурченко, Тарасова... Когда идёт актриса и это видно, а люди останавливаются и благодарят: «Спасибо, что вы есть!». Она была очень красивая женщина, очень умная, очень щедрая и очень справедливая. Вот сейчас сколько приходит молодых актрис, а я никак фамилий не могу запомнить. Смотришь, улыбается, в жизни она хороша, милая.... а выходит на сцену — ничего нет! Нет одухотворенности, нет души, нет страсти. А в Лере было всё! Она умела любить! И, понимаете, это самое главное в жизни! Она умела любить! И её за это любили! Эту женщину невозможно было не любить! «Это великий дар и подарок судьбы если к человеку приходит любовь. Сколько я встречаю людей на улице, в театре, да где угодно, редко кого она посещает. Редко кому в жизни может так повезти, что к нему приходит большая настоящая вот та вот единственная любовь во имя которой мы и рождаемся на свет». В. Заклунная Л. Кадочникова. Ты очень творческая, очень красивая женщина и самое главное ты по настоящему любила этот Театр имени Леси Украинки. Спасибо тебе, что ты была, есть и будешь! М. Резникович. У Державина есть четверостишие, он написал его перед самой смертью уже: «Река времён в своём движении уносит все дела людей и топит в пропасти забвения народы, царства и царей». И вот она унесла БДТ Товстоногова, она уносит и прошлое нашего театра, но я помню это всё! Это те нравственные ориентиры, нравственные фишки, которые во мне живут, которые помогают мне руководить театром. Это будет слишком красиво сказано — на которые я ориентируюсь, нет, они просто живут во мне. Это то, что аккумулирует какие-то мои поступки подсознательные... «Я глубоко убеждена, что на земле, где так много хорошего, интересного, прекрасного, нет ничего лучше театра. Его сокровища неистощимы, неисчерпаемы его возможности в будущем. Театр будет расти и развиваться, так же как будет расти и развиваться человечество!». Валерия Заклунная Анастасия Правдивец @ Всеукраинский молодежный журнал «Стена» №2 (2021)
| |
|
| |
Последнее время в голове постоянно крутятся слова Булата Окуджавы: «Ах ты, шарик голубой, грустная планета, что ж мы делаем с тобой, для чего всё это?" - и эти слова, как гимн сегодняшнего дня, распространяются абсолютно на все сферы жизни. Планета вновь проходит очередное безумно сложное испытание вирусом и локдауном, которое незаметно, но кардинально меняет нашу жизнь и реальность. Сфера искусства, как и в прошлый раз, держит свой очередной удар. А ведь велика ценность времени, и как же важна каждая секунда, сколько же всего мы безвозвратно теряем... Где и как сейчас черпать тот свет, который излечит заболевшие души? 
Театры, кинотеатры, библиотеки, концертные и выставочные залы пустынны, артисты снова не выходят на сцену... Болеет грустная планета и время, словно, тикает всё быстрей и быстрей. Сложное проходим мы сейчас испытание, словно что-то важное затирается и подменяется. И сейчас, как никогда, необходимо сгруппироваться и как бы не было сложно — всё равно двигаться, искать новые возможности, расширять границы. И, как говорила Мать Тереза: «Если Богу идея нравится — он обязательно будет её поддерживать»! Ведь все эти испытания для нас в первую очередь, чтобы мы стали мудрее, сильнее, и, несмотря ни на что, не переставали развиваться, созерцать, творить и создавать! 
- Смотри, я почему-то сразу пошла к этому ведру и обнаружила поломку. Как будто бы что-то меня позвало сюда сегодня. 
«Моя профессия позволяет прожить множество жизней, разделить множество судеб, обрести множество характеров. Это не просто интересно, это необъяснимо замечательно...».
Но выпускница втайне надеялась на то, что её не забудет и родной для неё Киев. И когда было получено сообщение, что её ждет Театр имени Леси Украинки, Валерия Гавриловна согласилась сразу, без раздумий и осталась верной родному театру на всю жизнь. 
Наша первая встреча... Она вышла из кабинета директора Ивана Григорьевича Куницы счастливая, светящаяся надеждой, юностью, вдохновением. Бесконечно красивая.... Директор только что подписал её заявление, и она стала актрисой Театра им. Леси Украинки. Я входил в кабинет, чтобы Иван Григорьевич подписал мне заявление об уходе из театра. Валерия Гавриловна меня не заметила. Я её заметил. И тайно влюбился. В неё нельзя было не влюбиться. 
Я говорю: «Лерка, ты такая красивая!». А она так спокойно: «Да?.. ну я не знаю.. иногда смотришь на себя в зеркало и так не кажется». Взяла сигарету и закурила. Курила она много, но на её лице это никогда не отражалось. Всегда красивая, всегда умная, всегда жесткая. 
Секрет её актёрского обаяния, кроме удивительного таланта, заразительности, искренности, душевной отзывчивости и других редких актёрских достоинств, кроется, по-моему, ещё и в личностной состоятельности. Творческое и человеческое слито здесь воедино, переплетено неразрывно, и это помогает ей жить на сцене мгновениями самого высокого духовного подъема, хотя, чего греха таить, подчас значительно затрудняет жизнь реальную... 
М. Резникович. Как-то на гастролях в Израиле мы играли один, по-моему, из лучших спектаклей с участием Валерии Заклунной - «История одной страсти» Генри Джеймса. За роль Тины она получила все самые престижные награды нашего города - «Киевская пектораль», «За лучшую женскую роль в сезоне» и «Приз зрительских симпатий», что особенно дорого. Потому что зрители — самые объективные критики. Но одно дело — зрительские симпатии в Киеве, другое — в Хайфе. Мы играли этот спектакль после комедии «Школа скандала» Ричарда Шеридана. Устроители гастролей предрекали провал этой, с их точки зрения, бессюжетной истории и не хотели включать спектакль в гастрольную афишу. Только после моего категорического ультиматума — или мы играем этот спектакль в Израиле, или мы не едем на гастроли — они согласились. Валерия Гавриловна не знала об этом, но, очевидно, женская интуиция подсказала... Она очень волновалась. Начался спектакль. Вышли артисты, произнесли первые реплики. Через две минуты после начала действия выходит Тина. Валерия Гавриловна выбежала на сцену, и спектакль остановился — сто двадцать секунд длилась овация. Тысячный зал в Хайфе неистовствовал, приветствуя Заклунную. 
М. Резникович. 
М. Резникович. | Всего комментариев: 0 | |