 Наступило время перемен. События, которые происходят с нашей планетой в последнее время, на самом деле, в корне меняют всю жизнь и требуют колоссальных обновлений в сложных условиях. А иногда просто необходимо полное переформатирование. Из-за пандемии с каждым днём всё больше и больше уходит представителей старой школы профессионалов совершенно разных направлений, и как это не печально — приемников остаётся очень мало. А новые кадры необходимо готовить, передавать знания, сохранять традиции и методики, и не разрывать цепочки преемственности... Сохранять и беречь старое, важное, сокровенное и привносить новое. Без прошлого нет и будущего. Очень важно сейчас не допустить разлома именно в образовании, а так как журнал «Стена» в первую очередь молодёжный — это тема как никогда актуальна для нас сегодня.
Качество высшего образования; куда пойти учиться? Как найти своё предназначение? Как почувствовать к чему душа лежит? Как не ошибиться? Как заниматься самообразованием?.... Эти и прочие вопросы актуальны не только для выпускников средней школы, данные темы важны на сегодняшний день для многих — потому что мир меняется, бизнесы трещат по швам, необходимы глобальные переформатирования, а это сложные и ответственные шаги. На самом деле интернет дал пользователям многое, но иногда там слишком много всего и некачественного в том числе, поэтому порой сложно разобраться, можно заблудиться и пойти по ложному пути.
Изучая и исследуя сложившуюся ситуацию, наша команда проводит образовательные встречи со школьниками, привлекая к анализу и участию ведущих украинских специалистов различных направлений и специализаций, дабы помочь молодому поколению почувствовать близкое душе направление и понять как начать двигаться по нему... Также мы готовим серии статей в журнале, где изучаем данные вопросы и публикуем рекомендации.
В этом номере уделим внимание искусству и пообщаемся с журналистом и театральным критиком Олегом Вергелисом о его пути, о журналистике и театральной критике, а также о ситуации в театре в это непростое время.
Олега Вергелиса называют одним из немногих представителей исчезающей в стране творческой специализации (профессии) - "театральная критика". В 90-е, когда начали появляться его первые рецензии, бывало его даже не пускали в некоторые театры после резких публикаций в "Киевских Ведомостях". В двухтысячные этот театральный критик стал более "буржуазным", "респектабельным", стал преданным другом некоторых ведущих украинских театров и экспертом таких влиятельных государственных премий, как Шевченковская. Тексты Олега Вергелиса об украинском театре в двухтысячные можно найти в "Зеркале Недели", "Главкоме", в соц сетях, где он пишет о ярких мгновениях прошлой и теперешней театральной жизни. В силу определённых личных драматичных обстоятельств, критик в последнее время смотрит много спектаклей выдающихся европейских режиссеров в режиме онлайн, находя даже в таком формате пищу для ума и сердца. Вергелис, автор пяти книг на темы украинской культуры (все издания разошлись, имели несколько переизданий, получили литературные премии). Сегодня критик в размышлениях над новой книгой об украинском театре, но тему пока не афиширует. Говорит: "Скажешь о планах - насмешишь Господа".
- Олег, тебя считают одним из лучших культурных журналистов и театральных критиков Украины, так как наш журнал в первую очередь молодёжный, хочется начать нашу беседу с самого начала твоего пути. Поговорим о выборе специальности, почему выбор пал именно на эту профессию, как ты почувствовал что это твоё, как ты двигался и развивался?
- Спасибо всем, кто меня считает "лучшим", это, видимо, добрые люди.
"Мой путь" звучало бы несколько пафосно. Поэтому скажу так: выбор деятельности определили обстоятельства. Я работал на кафедре зарубежной литературы в Национальном университете им. М. Драгоманова, читал там лекции об Ибсене, Оскаре Уайлде, Гауптмане и Меттерлинке. Одновременно начал писать тексты в популярнейшие в 90-е годы издания. Со временем меня пригласили возглавить отдел культуры сначала в одном из известных изданий, а затем в другом. Так и понеслось.
Театральная журналистика увлекала меня с детства: я читал всё то, что можно было прочитать об украинском и российском театрах. Выписывал кипу периодики, разоряя семью. Ещё в школе ощущал свою творческую склонность к процессам анализа художественных событий. И рад, что впоследствии этим стал заниматься профессионально.
- Как ты оцениваешь на сегодняшний день уровень подготовки журналистов в учебных заведениях Украины?
- В "мирное время", ещё до своих драматичных больничных эпопей, я преподавал на кафедре журналистики. Читал лекции та темы истории мировой журналистики и художественной критики. Студенты, которых обучал, были очень любознательны. Но никто не может гарантировать, что тот или иной студент завтра состоится в профессии и станет звездой. Очень люблю преподавательскую деятельность и надеюсь к ней вернуться при хороших обстоятельствах.
В современной системе образования, если мы говорим о журналистике, очень важен творческий подход и формат, а не формальность. Нужно больше специальных мастер-классов от лидеров профессии, больше текстов, которые должны писать будущие журналисты, раскрывая свой творческий потенциал в глазах преподавателя.
На своих занятиях я предлагал студентам разные темы для литературного реагирования: от рецензии на фильм "Киборги" до публицистики на тему феномена Михаила Поплавского в нашей массовой культуре. Писали студенты с интересом, увлеченно.
- Каковы сегодня перспективы у молодых людей, которые мечтают стать театральными критиками?
- Есть "перспектива" поступить в университет им. Карпенко-Карого, на соответствующую специальность. Но дальше - тишина. Специализированных изданий по вопросам театра практически нет, печататься негде, заработать театральной критикой невозможно. Вот и идут в продакшны, на телеканалы с дипломами "театроведов".
Сегодня театральный критик это больше образ (способ) жизни, особая форма театральной одержимости. Если хотите, это миссия, прежде всего. Но если человек хочет и умеет талантливо писать, если есть способности к анализу художественного процесса, значит, он, возможно, и найдёт себя в мире современного театра или в истории театра. Время великих критиков ушло: Павел Марков, Майя Туровская, Кеннет Тайнен, Раиса Беньяш, Наталья Кузякина - выдающиеся летописцы в истории театра 20 века. В Бостоне сейчас живёт Анатолий Миронович Смелянский, крупнейший театральный критик, но он давно отошёл от театральных процессов в РФ, смотрит на эти процессы только издали. Да и что он может сказать, например, о появлении блогерши Ольги Бузовой на сцене Художественного театра? Он бы получил инфаркт, увидев её на сцене.
Критик, на мой взгляд, это прежде всего талантливый интересный текст, а не медийная болтовня или наивные амбиции в соцсетях. Текст - зеркало критика.
Вот меня можно любить или ненавидеть, но книга моих очерков о современном театре "Украинская драма" (посвящение памяти Богдана Ступки) - искренняя авторская попытка рассказать о текущем сценическом процессе, это добрый, а иногда и ироничный взгляд критика, который любит то, о чём он пишет.
 - В процессе твоего погружения в театр не возникало ли желания стать актёром или режиссёром?
- Я и стал "актером". В переносном смысле, конечно. В Ивано-Франковске, в родном мне театре, я довольно долго играл в спектакле "Модильяни", играл альтер-эго великого художника, некоего арт-критика. Играл увлечённо. Иногда даже плакал на сцене в финале, когда отрешенно рассказывал оцепеневшим зрителям историю гибели музы Модильяни - Жанны Эбютерн, которая выбросилась из окна, не в состоянии перенести смерть Модильяни. А за кулисами сам себе саркастично говорил: "Чего, дурак, нюни разводишь, ты же не Марина Неелова и не Богдан Ступка, тебе до их слёз очень-очень далеко!".
- Что для тебя театр?
- Театр для меня - спасение от плохого антиТеатра, которым утрамбована наша текущая жизнь, политическая и общественная. Когда после своей трудной клинической эпопеи я оказался дома, то театр онлайн иногда спасал меня от уныния и бесцельности дней нашей жизни.
Если проще, - театр, как состояние души и профессиональная одержимость.
- Какая на сегодняшний день ситуация с украинским театром?
- Это глобальный вопрос. Но отвечу лаконично. Ситуация рабочая, творческая, не пессимистическая: есть сегодня несколько молодых одарённых людей в украинском театре, а значит есть и будущее у театра.
- С какими молодыми отечественным режиссёрами и актёрами наш театр может связывать своё будущее?
- Во-первых, уже пришли молодые мастера (такие как Андрей Билоус или Максим Голенко) , которые определяют настоящее время украинского театра, а те, за кем наше отдалённо светлое будущее, они тоже подтянутся. Правда, меня несколько обескураживают неадекватно раздутые наборы абитуриентов на режиссёрскую специальность в разных творческих вузах, очное и заочное отделения. Корочек о режиссёрском образовании впоследствии выдают мешки, а личностей в профессии - обмаль. Такие "наборы" надо немедленно сократить, чтобы не создавать девальвации профессии, чтобы тщательнее искать и угадывать молодые индивидуальности в этой труднейшей профессии.
Я с огромным интересом сегодня наблюдаю за творческими поисками двух молодых (30-летних) режиссёров Национального театра им. Ивана Франко, это Давид Петросян и Иван Урывский. Они, две звезды своего режиссёрского поколения.
Интересный и мыслящий молодой режиссёр работает в Национальном театре им. Леси Украинки, это Саша Степанцов, он очень проникновенно перечитал на малой сцене "Цену" Артура Миллера с молодыми артистами, своими ровесниками.
Есть ещё несколько имён в других театрах, которые вселяют надежду (видел некоторые их работы онлайн). Но называть их пока не буду: надо подождать и утвердиться в собственных мыслях.
 – Олег, в твоей книге "Театр, где разбиваются сердца" есть сюжеты о драматических судьбах великих украинских актёров. Какая из судеб лично тебя поразила больше всего?
- Меня ошеломила жизнь "за кадром" великого украинского актера Амвросия Бучмы. Он был увенчан всеми государственными премия и орденами, избирался народным депутатом в УССР. Но мало кто знал о его тяготах и приключениях в периоды между первой и второй мировыми войнами: тиф, плен, голод, скитания по городам в полуобморочном состоянии и всегда в двух шагах от погибели. И когда он, наконец, получил всесоюзный почёт и все мыслимые в то время блага (включая квартиру в центре Киева), то, должно быть, просто боялся оглядываться назад, вспоминая, как заживо гнил в лазарете или, как дезертировав, скрывался от преследований. Страх прошлого, судя по всему, делал его актёрским символом украинской советской системы в пьесах Корнейчука. Уж лучше ложь во спасение при Кагановиче или Хрущёве, чем пытки, война в дни его молодости - такая логика, видимо, многое определила в его творческой судьбе, когда соглашался играть в откровенно слабых пропагандистских украинских советских пьесах. При этом были и великие роли в классике.
Жизнь Натальи Ужвий, первой актрисы советской Украины в первой половине 20 века, тоже полна неожиданных открытий: сталинский режим уничтожил её братьев, мужа, гениального поэта Михайля Семенко, но она стала иконой советского театрального стиля, потому что пыталась сохранить жизнь своего единственного сына Михася. Сберечь сына ей не удалось. Он умер совсем юным, ещё студентом, не ввиду политических обстоятельств, а потому что заболел менингитом, искупавшись на гастролях театра в ледяной Неве.
- Я посмотрела твой Фейсбук, там практически нет фото со «звёздами», с которыми ты делал десятки интервью. Почему?
- Потому что это мой принцип: бестактно греться в лучах славы знаменитых людей. Возможно я и не прав?
Представьте, у меня нет ни одной фотографии с Богданом Ступкой, хотя лет десять мы достаточно близко творчески общались и даже приятельствовали, как люди театра.
Я мог сделать сто фотографий рядом с Аллой Борисовной Пугачёвой, потому что работал в нескольких её проектах в Украине. Но я её боялся, как огня. И не рисковал даже рыпаться с глупой просьбой: «Давайте сделаем селфи». Она бы испепелила меня одним своим взглядом.
Та же история и с моей любимейшей актрисой Татьяной Васильевной Дорониной. Нет фото совместного. Но есть её автограф на программке "Вишнёвого сада", который в 1988-м поставил во МХАТе украинский режиссёр Сергей Данченко. Она написала мне:
"Олег, помогайте таланту - своему и не своему тоже!"
Я помню эти слова великой актрисы и пытаюсь им следовать. Есть несколько совместных фото с Ларисой Валентиновной Кадочниковой: но тут больше статус не только звезды, а внутренне родного мне человека.
- Скажи, пожалуйста, если попросить тебя составить рейтинг твоих любимых спектаклей, которые повлияли и оставили след в душе, за всю жизнь.. - то какие бы ты выделил? И почему?
- "Дай серцю волю, заведе в неволю", Тернопольский театр - это спектакль из детства, режиссёр Ярослав Геляс (актёры В. Ячминский и М. Гонта), потрясающая украинская мелодрама М. Кропивницкого, забытая сегодня, и я уговариваю Ивана Урывского её когда-нибудь поставить, но он пока ставит "Безталанну" Карпенка-Карого, тоже прекрасную украинскую классическую пьесу.
"Украденное счастье", постановка Гната Юры, знаменитые роли А. Бучмы, Н. Ужвий, В. Добровольського. Спектакль-история украинского театра (я смотрел, естественно, киноверсию легендарной постановки 1940-го года).
"Визит старой дамы" Сергея Данченко: знаменитая пьеса Фридриха Дюрренматта и великие роли Нонны Копержинской и Юлии Ткаченко (обе играли миллиардершу Клер Цеханасьян). Смотрел раз 10 в свои годы шальные, юные.
"Насмешливое моё счастье" Михаила Резниковича. Поначалу смотрел телеверсию и открывал для себя мир Чехова, а впоследствии смотрел уже и новую редакцию на сцене: и впечатление было сильным. Езепов, Кадочникова, Рушковский, Роговцева, Доля: они переворачивали душу, в спектакле был живой голос Чехова.
"Король Лир" Сергея Данченко: Ступка играл короля на пределе физических возможностей, и вот он играл, а у меня тёк градом пот со лба от переживаний.
«Дама без камелий», спектакль Романа Виктюка с Адой Роговцевой в театре Леси Украинки, эталон эстетского театра, смотрел раз 50.
"История одной страсти" Михаила Резниковича, прекрасная инсценировка повести Генри Джеймса "Письма Асперна" с Валерией Заклунной, Олегом Треповским и Верой Предаевич. Смотрел в 90-е раз 10.
"Дядя Ваня" Римаса Туминаса в Вахтанговском театре, великий спектакль этого" невеликого" времени.
"Васса Железнова" режиссёра Бориса Щедрина с Татьяной Дорониной в главной роли. Когда-то давно смотрел этот спектакль вместе с Виталием Вульфом, и оба были потрясены мощной игрой актрисы и её авторской трактовкой главной роли.«Месяц в деревне» Анатолия Эфроса.
«Три сестры» Эдуарда Митницького. Возможно, последний подлинно психологический спектакль нашего украинского театра в период двухтысячных. Митницкий чувствовали нервную систему Чехова, поэтому у него получилась и "Чайка" в Театре Леси Украинки и "Сестры" на Левом берегу.
«Мещане» и "История лошади" Георгия Товстоногова.
Литовский "Маскарад" Римаса Туминаса.
"Гамлет" и "Идиот" Някрошюса.
И современных европейских режиссёров, всегда ищу в Сети записи спектаклей Остермайера, Иво ван Хова, Ромео Кастелуччи.
- Подобный вопрос хочу задать также об актёрах...?
- Актёров, которых люблю - немало. Из западных: Анна Маньяни, Вивьен Ли, Марлон Брандо, Аль Пачино, Роберт де Ниро, Эндрю Скотт, Мерил Стрип. Из украинских: Нонна Копержинская (я даже книгу о ней написал), Богдан Ступка, Лариса Кадочникова, Ада Роговцева, Наталия Сумская, Анатолий Хостикоев, Виталий Линецкий.
Любимые российские актёры: Татьяна Доронина, Олег Борисов, Евгений Лебедев, Ольга Яковлева, Марина Неелова, Иннокентий Смоктуновский, Леонид Броневой и Фаина Раневская, естественно, куда без неё?
- А режиссёры?
- Режиссёры кино: Феллини, Коппола, Антониони, Параджанов, Кристофер Нолан, Альфред Хичкок.
Режиссёры театра: Римас Туминас, Эймунтас Някрошюс, Георгий Товстоногов, Анатолий Эфрос, Юрий Любимов, Роман Виктюк, Дмитрий Богомазов, Ростислав Держипильский, Иво ван Хове, Ромео Кастелуччи...
Из модного молодого поколения украинских режиссёров я очень выделяю символичные и парадоксальные спектакли режиссёра Ивана Урывского. Его одесская гоголевская "Женитьба", на мой вкус, выдающийся, но "недораскрученный" украинский спектакль нового времени, достойный даже Государственной премии.
- И хочется также поговорить о разочарованиях в театре? Были?
- Я, как правило, пытаюсь не очаровываться. Но случалось и разочарование, скорее, в людях театра, которые прежде казались умными, а впоследствии на поверхность выплывала их дурь и неадекватность. Это обычные вещи. Как говорил Немирович, "Театр - это лазарет больных самомнений". Надо просто понять, развернуться и идти дальше своей театральной дорогой, на которой будут и новые встречи - с достойными.
- Михаил Юрьевич Резникович в конце каждого года проводит просмотр самостоятельных работ актёров и режиссёров театра, а также студийцев. То есть, они могут поставить и предложить на рассмотрение всё, что чувствуют и к чему душа лежит. Олег, вот если пофантазировать и представить что ты актёр или режиссёр, и у тебя появилась такая возможность, что бы поставил именно ты в театре?
- Практика самостоятельных работ правильная и эффективная. И она даёт "эмбрионы" будущих репертуарных спектаклей.
Относительно моих личных желаний "ставить"? Подобная мысль для меня крамольна и абсурдна: слишком уважаю режиссёрскую профессию, которая предполагает природный талант, знания, определённый уровень культуры, но не предполагает дилетанства и нахрапа. Поэтому сапожник должен заниматься сапогами, а театральный журналист - текстом..
Зрителю и сейчас, и всегда не хватает правды чувств на сцене. Кому удаётся их открыть и обнажить, тот и выигрывает.
- Если бы тебя попросили помочь человеку, который далёк от театра, но очень бы хотел втянуться и открыть для себя этот удивительный мир, научиться понимать и выстроить фундамент. Что бы ты порекомендовал ?
- Если этого человека тянет к искусству, он сам интуитивно найдёт путь, которым ему нужно двигаться дальше.
- Как приучить ребёнка к театру, привить любовь и интерес, если семья особо не владеет темой, а ребёнку хочется открыть этот мир. С чего начать?
- С хороших украинских мультфильмов о казаках. И хорошей сказки в профессиональном театре (как, например, "Снежная королева" у франковцев), прежде апробированной родителями.
- Театр и карантин.... Больше минусов или всё-таки есть плюсы? Прорвёмся?
- Это беда большая. Огромные убытки и состояние неопределённости, ведь на кону - здоровье людей. Прорвёмся ли, будущее покажет.
– Каким будет украинский театр через 100 лет?
- Свято надеюсь, что он просто "будет" - и будет радовать новые поколения новыми откровениями.
- В чём ты черпаешь вдохновение?
- В собственных добрых мыслях. И в вере в Бога, конечно.
- Что нужно делать чтобы не озлобиться в этом сложном и порой жестоком мире?
- Игнорировать мерзавцев и идиотов, если получается, конечно.
- Какие книги повлияли на твоё становление?
- «Красное и чёрное» Стендаля, «Кайдашева сім'я» Нечуя Левицкого, «Мастер и Маргарита» Булгакова, "Мария Стюарт" Цвейга, "Рождение театра" Немировича-Данченко и двухтомник его писем. Все пьесы Чехова, Шекспира, Ибсена и украинских драматургов 19 века.
- И расскажи, пожалуйста, о своих книгах... как они рождались? Как происходил выбор темы? Кто твои герои? Как протекала работа?
- Это тоже объёмный вопрос. Когда придумываю новую книгу, сразу же представляю потенциального читателя и покупателя. Потому что писать книжку в пустоту - глупо и бессмысленно.
Огромная радость, что все пять моих книг - практически распроданы и в интернете, и в магазинах, эти книги награждены престижными литературным премиями. Значит, все делал не зря.
Самая трудная книжка была об актрисе Нонне Копержинской - "Народная артистка". Книжка медленно рождалась, когда я попал в больницу. Но эта же книга чем-то и помогла мне: выжить и преодолеть себя в трудном положении. Мысленно благодаря за это большую актрису (героиню книги), с которой посчастливилось общаться в конце 90-х.
Очень важной считаю книжку «Украинская драма», это очерки о современном украинском театре, то есть это то, что практически никто у нас не делает. Книга вышла на украинском и на русском языках и хорошо разошлась, снискав добрые отклики.
Так получилось, что за последнее время я робко начал писать не только аналитические журналистские тексты, но и малую прозу. К моему счастью и изумлению, два моих рассказа даже попали в шорт-лист престижной Международной литературной премии Бабеля и недавно взяты для публикации в украинском литературном журнале «Радуга». Это рассказы о театре: «Малахольная Джульетта» и «Старая актриса на роль миллиардерши». Первая история абсолютно придуманная (там нет прототипа), а вторая почти документальная с вкраплением в сюжет темы Холокоста (убийство нацистами сотни еврейских детей в моём родном городе Белая Церковь в годы Второй мировой войны).
- Журналист и киновед Глеб Скороходов (1930-2012) — автор известных книг о «звёздах» кино и эстрады, ставших подлинными кумирами поколений, одной из последних написал книгу «Галина Волчек. В зеркале нелепом и трагическом». Полной неожиданностью для автора стало то, что написанную на основе их личных встреч и бесед книгу сама главный режиссёр театра «Современник» после прочтения... отвергла! И автор положил рукопись в стол... Книга всё-таки была выпущена в свет после его смерти в 2016 году. Издатели книги, опубликовали вот такое слегка нестандартное вступление к ней.
«- Не моё! Делала замечания. Предупреждала: - Опасность — в благостности. Она мне не свойственна. Нужно больше соединения несопоставимого. Даже нелепого. Иногда трагически нелепого. То, что сплошь и рядом в моей жизни....»
Олег, к чему я всё это вспоминаю... Слишком благостное получается у нас интервью. А ты вообще благостный? Или всё-таки? Были ли у тебя подобные случаи?
- Скороходова, если я не ошибаюсь, "обломала" в своё время Фаина Раневская, она запретила печатать книгу о ней и спустила автора с лестницы.
У меня подобного экстрима не было.
Возникали чаще дискуссии, потому что я дипломатичный человек.
В период тесного общения со Ступкой я как-то написал критическую статью о кинофестивале, который он сам и патронировал. Мы случайно встретились в скверике возле театра им. Франко, и он стал извергать на меня громы и молнии, из окон театра тут же стали высовываться головы заинтересованных артистов.
“Можна лаяти, можна критикувати, але митцеві завжди треба лишати у фіналі статті якусь надію, бо він, митець, "ніжна душа", як писав Чехов”. - Я помню эти слова великого артиста постоянно, когда пишу, анализирую, когда ищу слова нужные, если спектакль или фильм не понравились.
- Есть ли стихотворение, которое на сегодняшний день тебе ближе всего?
- Цветаева, "Кавелер де Грие, напрасно..."
Кавалер де Грие, напрасно
Вы мечтаете о прекрасной,
Самовластной, в себе не властной,
Сладострастной своей Манон...
Вереницею вольной, томной
Мы выходим из ваших комнат.
Дольше вечера нас не помнят.
Покоритесь - таков закон.
Мы приходим из ночи вьюжной,
Нам от вас ничего не нужно,
Кроме ужина и жемчужин,
Да, быть может, ещё - души...
Долг и честь, кавалер, - условность,
Дай вам Бог целый полк любовниц.
Изъявляя при сём готовность...
Страстно любящая вас - М...
«Честь и долг, кавалер, - условность,» - написала Цветаева в роковом 1917-м, определив настроения своей драматичной эпохи, когда честь действительно стала условностью.
- А какое настроение у нашей сегодняшней эпохи?
- Цветаева предчувствовала революцию в России и написала это. У нас предчувствие революций уже стало смыслом жизни. Это эпоха постоянных тревожных предчувствий: то война, то чума...
Поэтому как никогда важна надежда на добро, на разум, на культуру, на подлинное творчество.
И тут права Леся: «Без надії таки сподіваюся! »
Подготовила Анастасия Правдивец
Всеукраинский молодежный журнал "Стена" № 4 (2021)
|
